ЧТО СЕМЬЕ ДЕЛАТЬ ПОСЛЕ ТОГО, «КАК»… /Т.И.Братилова, О.П.Починюк

(практические советы о том, как помочь противостоять наркозависимости)

Но вот у родителей или других близких родственников не остается сомнений — ребенок (брат, сестра, племянник и т. д.) употребляет наркотики.

Сразу стоит отказаться от иллюзии: посредством ранее привычных в деле воспитания бесед, наставлений, угроз или даже физического воздействия добиться от ребенка отказа от наркотиков. Этим родители как бы взваливают на себя ношу его ответственности, а он должен нести ее сам.

По той же причине нельзя рьяно ограждать от сопутствующих приему наркотиков проблем: «разборки» с остальными наркозависимыми, приводы в милицию, «ломку», псевдо- и истинные долги. Человек должен сам осознать всю пагубность избранного пути, «созреть» для последующего лечения. Поэтому, если он набьет «шишек», то вполне будет доволен жизнью, когда он под защитой родителей, которые принимают весь удар на себя. Такими «сподвижниками» быть не нужно, этим лишь отсрочивается кардинальное решение проблемы.

Кстати, решение о необходимости лечения наркозависимый в подавляющем большинстве случаев все же принимает, поэтому не стоит его торопить и чуть ли не силой тащить в клинику. В таком случае не исключено, что пребывание в лечебнице будет проходить под лозунгом: «Полечусь для вида и опять начну». Чем самостоятельнее и «вымученнее» решение самого наркозависимого, тем выше процент длительной ремиссии после лечения и реабилитации. Возможно, нужно переступить через себя и дождаться момента, чтобы сын или дочь буквально умоляли направить на лечение — это позволит лучше уяснить, кому нужнее пребывание в больнице или диспансере.

Куда конкретно поместить наркозависимого на лечение, дело самих родителей. Некоторыми соображениями на этот счет мы уже делились. Единственно, стоит напомнить, что в подавляющем большинстве государственных больниц и диспансеров тоже есть платные отделения, обеспечивающие более комфортные условия пребывания.

Здесь есть важный момент, который порой сводит на нет все усилия и родителей, и нередко даже врачей. Точнее, он убивает у наркозависимого главное — веру в возможность отказаться от наркотика. В чем тут дело? В усиленно навязываемой официальной пропагандой идее неизбежности рокового исхода. Дескать, зачем пытаться как-то бороться, если статистика возвращения к нормальной жизни сравнительна мала? Сказывается то, что околонаркотические страсти нередко преувеличиваются. По мнению некоторых психотерапевтов, есть смысл говорить не о фатальности наркомании, а о высокой степени риска развития наркотической зависимости от наркотиков. Да, он велик, порядка 90 процентов. Для сравнения, риск развития алкогольного синдрома оценивается в 7-11 процентов. Но даже шанс попасть в те 10 процентов наркозависимых, у которых есть реальная возможность нормально жить, достаточно высока. К примеру, в Петербурге многим хорошо известен весьма показательный случай, когда женщина по имени Ольга, наркоманка с 15-летним стажем, с которой уже мысленно попрощались даже самые терпеливые доктора, смогла отказаться от наркотиков. Вот уже более трех лет она живет нормальной жизнью. Лично известен случай, когда человек с семилетним героиновым стажем, смог отказаться от наркотика и даже стал руководителем одной из общественных антинаркотических общественных организаций.

Кстати, родственники нередко сами восстанавливают у наркозависимых сына или дочки прежний стереотип жизни с наркотиком. Что имеется в виду? Родительский страх: ожидание повторения беды, повышенная тревожность и бросающаяся в глаза бдительность. Задержался ребенок на полчаса — уже паника! Иной раз, наоборот, чрезмерная наигранная веселость.

Как порой случается? После лечения и реабилитации сидит подросток дома, и к нему в комнату то и дело заглядывает «радеющая» матушка: «Как самочувствие? Нет ли тревожных симптомов? Не возникает желания вернуться к наркотику?» Тут уже ребенок сам поневоле начинает излишне прислушиваться к себе, вспоминать былое. Появляется желание на практике проверить, тянет или нет. И все начинается сначала.

Иными словами, еще раз всплывает тезис о пагубности излишней родительской опеки. Вместо «теоретической» пользы она в подавляющем большинстве случаев дает обратный эффект. Наркозависимый хочет доказать, что страхи окружающей родни не напрасны…

Не нужно вступать в спровоцированные скандалы (или самим их провоцировать) — подобный стресс, возможно, хорош в общении с нормальным подростком, но не в данном случае. Хотя достаточно твердо нужно заявить о своем неприятии наркотика.

Да, не каждый сможет сказать сыну или дочери: «Хочешь колоться — колись. Иди, зарабатывай деньги. Сам себе покупай наркотики. Живи с теми людьми, которые тебя понимают и, как тебе кажется, любят тебя больше, чем мы. Мне не нравится, что ты воруешь». Но это один из действенных способов прекратить врать друг другу. В идеале, спровоцировать решившего бросить наркотики — сделать так, чтобы он противопоставил себя домашним в положительном ключе. О чем речь? Он должен занять позицию: «Не дождетесь!» И попытаться это доказать.

Помимо лечащего врача, поддержку родственникам наркозависимого окажут в общественных организациях. В том числе действующих при религиозных конфессиях — не путать с сектантами! (О роли и возможностях церкви пойдет речь в главе 8).

Эти общественные организации объединяют как матерей (обычно именно их, а не отцов), так и тех, кому удалось избавиться от пагубного пристрастия к наркотику. В любом случае такое общение будет полезным как в плане построения взаимоотношений с наркозависимым, так и собственного поведения в этой ситуации.

Определенную помощь могут оказать «телефоны доверия», существующие в крупных городах. Сюда звонят в состоянии психологического кризиса, в случаях проявленного насилия, суицидальных настроений. Впрочем, речь может идти не столько о кризисе, сколько о необходимости поделиться с кем-то наболевшим, посоветоваться, «излить душу». Здесь дежурят опытные психотерапевты и психологи. Немаловажно, что такие «телефоны доверия» бесплатны для обратившихся.

Среди родителей сильно мнение, что избавлению от наркозависимости поможет служба в армии или исправит отбывание срока в местах заключения. Насколько оправданны такие ожидания?

Армия тоже не может служить исправительно-лечебным учреждением для наркоманов. Военная служба является серьезным испытанием и для здорового человека. Наркоман же в принципе не приемлет каких-либо нагрузок, давления на себя, определения в жесткие поведенческие, дисциплинарные рамки. Как можно доверить оружие человеку с неустойчивой психикой? <…>

Не излечивает от наркотиков и тюрьма. Это всего лишь период, когда нет доступа к систематическому потреблению наркотиков. Более того, в данный период может происходить «совершенствование» криминальных способностей, в частности, «обмен опытом» по способам добычи средств на наркотики после освобождения.

Что думают по этому поводу специалисты? В 2004 году в Санкт-Петербургском государственном университете прошла конференция, где отдельно с участием зарубежных специалистов отдельно изучалась тема «Тюрьма и наркотики». Приводились весьма показательные данные по Санкт-Петербургу и Ленинградской области. Так, уже первичный опрос лиц, прибывающих в места лишения свободы, выявил, что среди них 21% регулярно потребляют наркотики. Чаще всего это героинозависимые наркоманы, на втором месте стоит потребление анаши (порядка 16% от общего числа потребляющих наркотики), далее следуют потребители опиума (11%) — по сути, весь спектр наркотических веществ.

При этом, цифра 21% — только число официально стоящих на наркологическом учете. В реальности же количество наркозависимых среди попадающих в тюрьмы лиц гораздо больше. Так, для проведения статистического анализа была взята группа из 150 наркозависимых заключенных. Среди них 81% потребляли наркотики инъекционным способом. Количество судимостей у членов группы колебалось в пределах 1-8 судимостей, в среднем по 2,8 судимости на человека. Срок заключения, также в среднем на судимость, равнялся 6,3 месяца. Судя по такому показателю, как место отбывания наказания — а 44% членов обследуемой выборки отбывали наказание в колониях строгого режима, — можно утверждать, что в основном эти лица совершали тяжкие преступления, причем неоднократно. В 29% случаев первым преступлением для них была кража, в 40% — тяжкое и в 49,3% случаев — особо тяжкое преступление. Значит, российские наркоманы начинают свой криминальный путь с тяжких преступлений.

Привыкание, адаптация наркозависимых в местах лишения свободы проходит значительно тяжелее, чем в среднем по общей картине. Помимо резкой оторванности от вещества, вызвавшего зависимость, дополнительным отягчающим фактором являются психологические особенности этой группы людей.

У наркозависимых заключенных срок отбывания наказания проходит гораздо более беспокойно, чем у заключенных в среднем: если в среднем число взысканий равно 0,3, то у наркозависимых заключенных оно возрастает до 2,1 взыскания на человека. 7,5% наркозависимых заключенных совершают во время нахождения в местах заключения членовредительство. Это связано с психологическими особенностями и социальными установками наркопотребляющих людей. Так, им свойственно перекладывать вину за свои поступки на окружающих их людей, на общество, на кого угодно, но только не брать на себя ответственность за свое собственное поведение. А отсюда и негативное отношение к милиции, и тяга к криминальному сообществу. У типичных наркозависимых образ будущего не сформирован. В причастности к религиозным группам они видят, скорее, возможность человеческого общения, нежели воспринимают суть и смысл деятельности. То же можно сказать о работе в коллективе.

Кто из специалистов может реально повлиять на ситуацию в период отбывания наказания? Количество специалистов-психологов в местах лишения свободы недостаточно для выполнения поставленных перед ними задач. Квалификация работников также заставляет желать лучшего. Ведь в системе ГУИН нечем привлечь высококвалифицированных работников, и в бюджете исправительных учреждений не предусмотрены средства на оплату переподготовки и повышения квалификации имеющихся в штате работников. Имеющееся сейчас положение, когда на 1-2 врачей приходится от 1 до 2 тысяч заключенных, не может не считаться удручающим.

Нельзя не сказать и вот о чем. Особенности жизни в тюрьме могут даже увеличивать риск, связанный с употреблением наркотиков. Ограниченный доступ к инъекционному инструментарию создает условия для более частого совместного использования шприцев. В отсутствие медицинских шприцев, заключенные нередко изготовляют из авторучек и других подручных средств самодельные приспособления для инъекций. В странах Евросоюза о регулярном использовании наркотиков во время пребывания в тюрьме сообщают от 5 до 36% бывших заключенных, от 70 до 100% из них указывают, что используют общий шприц.

Такая взрывоопасная комбинация факторов риска делает исправительные учреждения очень уязвимыми для распространения гемоконтактных инфекций. В тюрьмах Австралии, Европы и Америки неоднократно регистрировались случаи заражения гепатитом C и ВИЧ, в основном обусловленные совместным использованием инъекционного инструментария. Масштаб некоторых эпидемических вспышек просто поражает. Например, в 2002 году в Литве, в тюрьме строгого режима Alytus было выявлено инфицирование вирусом иммунодефицита 207 заключенных. При последующих обследованиях эта цифра возросла до 296.

Словом, панацеей места лишения свободы не являются. Да, изначально родственники получают передышку, но потом этот перерыв с лихвой компенсируется еще большей наркотизацией.

Порой приходится слышать сетования родственников на то, что в России больше нет существовавшей до недавнего времени практики принудительного наркологического лечения. Если говорить об ее эффективности, то она в лечебно-трудовых профилакториях системы МВД СССР составляла 5-7% для больных наркоманией и 20- 30% для страдающих алкоголизмом, то есть на общепринятом уровне. Но, как свидетельствует отечественный и зарубежный опыт, принудительно, без встречного осознанного желания больного, вылечить наркоманию, как и алкоголизм, в принципе невозможно. Хотя в то время, как мы от него безоглядно оказались, в Швеции такая форма воздействия на наркозависимого законодательно закреплена.

Возможно, наступит время, когда к лечебно-трудовым профилакториям, пусть и в другой форме, нам придется возвратиться. Ведь они обеспечивали пациентов необходимым лечением и полноценным питанием, а также позволяли на два года физически изолировать больного наркоманией и алкоголизмом от возможности потребления наркотиков и алкоголя. А семью и общество — от наркомана и алкоголика. Факт немаловажный, поскольку в большинстве случаев для этой категории больных характерно крайне асоциальное поведение, обусловленное их болезнью. По большому счету, неизвестно, во что вылилась подобная экономия средств на государственном уровне: криминальные потери — воровство, а то и еще худшие ЧП, требуют куда больших затрат. К примеру, в апреле 2005 года в Костроме был осужден наркоман Роман Самулевич, на счету которого 89 жертв. В основном это пенсионеры, для некоторых из них встреча с этим типом оказалась последней в жизни.

Наконец, есть смысл подробнее остановиться на со- зависимости. Как не стать жертвой, находясь под одной крышей с наркозависимым? Иными словами, как справиться с психологическими проблемами родственникам больного.

В предыдущих главах уже шла речь о том, что родственники больного наркоманией также испытывают сильнейшее психологическое воздействие, у них появляются специфичные проблемы, которые обычно и объединяют термином «созависимость».

Само определение созависимости разные ученые и специалисты трактуют неоднозначно. Так, Роберт Сабби в книге «Созависимость, неотложная проблема» предлагает такой вариант: «Эмоциональное, психологическое и поведенческое состояние, возникающее в результате того, что человек длительное время подвергался воздействию угнетающих правил — правил, которые препятствовали открытому выражению чувств, а также открытому обсуждению личностных и межличностных проблем».

Другой авторитетный зарубежный специалист, Эрни Ларсен, одним из первых обратившийся к явлению созависимости, определяет ее как «выученный набор поведенческих форм или дефектов характера самопораженческого свойства, который приводит к снижению способности инициировать и участвовать в любовных взаимоотношениях».

Думается, близким к истине было бы следующее определение. Созависимый — тот человек, который позволил, чтобы поведение другого человека повлияло на него, и который полностью поглощен тем, что контролирует действия этого другого человека. Это своеобразная защитная реакция на внутриличностный конфликт. Кто, что и как здесь противоборствует? С одной стороны, это крайне противоречивое отношение к значимому человеку, а с другой — собственная ранее выработанная система нравственных ценностей и культурных норм. То есть человек понимает, что так больше жить нельзя, но не может решиться что-либо изменить, примиряется с новыми условиями существования рядом с наркозависимым.

Каковы основные черты созависимости? Условно их можно разбить на пять групп.

Первая. Созависимый представляет сам факт болезни другого человека (близкого, дальнего родственника, коллеги по работе и т. д.) в искаженном свете. Охотно впадая в самообман, стремится не замечать заболевания. Более того, отрицает очевидный факт, что кто-то из близких страдает наркозависимостью. Это, по его мнению, невозможно, так как смысл жизни всегда был в создании благополучной во всех отношениях семьи. И ее удалось построить, а потому какие-то подозрения на столь страшное заболевание, как наркомания, отвергаются с порога.

Вторая. Для созависимого характерна заторможенность чувств. Несмотря на то, что он видит явные симптомы наркозависимости у сына, дочери, мужа или другого близкого человека, однако не хочет не только признать это, но и что-либо предпринять для лечения. Нередко сами медики становятся крайне нежелательными персонами, которых не вызывают даже при острых недугах: гриппе, отравлении и т. п.

Третья. Это так называемые компульсивные действия — неосознанное иррациональное поведение. Созависимый как бы подвергается воздействию какой-то внутренней силы и потом нередко искренне сожалеет о совершенных поступках. К примеру, несмотря на то, что человек понимает: деньги, которые он дает сыну или дочери, будут израсходованы на приобретение очередной дозы, он все равно не отказывает.

Четвертая. Созависимый человек склонен во всех бедах, связанных с употреблением наркотиков, винить окружающих, но только не себя и непосредственно наркозависимого. Причем эти обвинения носят достаточно регулярный и активный характер. В то же время наблюдаются изменения в привычках и характере общения созависимого: он перестает следить за своей внешностью и одеждой, перестает интересоваться жизнью коллег и знакомых, становится пассивным в интимных взаимоотношениях. Созависимым свойственна скрытность, двойная мораль.

Пятая группа характеризуется ухудшением самочувствия и здоровья в целом. Помимо обострения старых болячек, появляются новые, у созависимого становится хроническим состояние недомогания. Наиболее типичными в данном случае являются язвенная болезнь, бронхиальная астма, нейроциркуляторная дистония, нейродермит, кардиалогии с нарушением сердечного ритма. Появляются симптомы синдрома хронической усталости.

Является ли созависимость болезнью? Тут мнения порой диаметрально расходятся. Одни специалисты напрочь отказываются говорить о каком-то недуге. По их мнению, это скорее адекватная реакция на ненормальное поведение людей. Другие склонны причислить созависимость к психическим заболеваниям. Причем указывают на его прогрессирующий характер и полагают, что созависимые станут чувствовать себя некомфортно, если рядом не будет больного человека, это уже непременный атрибут жизни. Знаем семью, где супруги долгое время и практически круглосуточно заботились на дому о матери мужа. Но едва та скончалась от тяжелого недуга, как они «вдруг» обратили внимание на здоровье дочери и затаскали ее по врачам. Причем, платным, и те, естественно, нашли что ей «полечить». Хотя в обычной поликлинике девочку считали достаточно здоровой. Во всяком случае, никакого столь уж интенсивного лечения ей не требовалось. Просто родители заменили ею умершего человека — стали сопереживать новым проблемам. Вообще можно выделить целый ряд характерных признаков поведения созависимых людей. Им всегда трудно принять ответственное решение. Они в трудных случаях склонны полагаться на других людей. Причем, порой создают такие ситуации умышленно. Стараются быть в семье, в коллективе незаменимыми. Нередко охотно входят в роль «мученика». Во многом это объясняется тем, что созависимые очень боятся одиночества. Не случайно они охотно берутся за общественную работу, выполнение каких-то не особо привлекательных поручений.

Как правило, созависимые не отвечают на критику, стремятся поддерживать о себе положительное мнение. Хотя инициативу проявляют неохотно.

Вынужденная необходимость скрывать свои эмоции, нет-нет да и проявляется в виде вспышек агрессии, резких выпадах в сторону окружающих. Но практически всегда потом созависимый человек идет на попятный, он очень скоро осознает, что погорячился.

Для созависимых характерен эгоцентризм: они считают, что без их участия ничто не может нормально происходить, только им дано право определять вкусы коллектива. Им свойственно преувеличивать свою личную ответственность за происходящее, за поведение других людей. Помните, в «Покровских воротах» Маргарита Павловна даже после развода контролировала каждый чих своего бывшего супруга Льва Евгеньевича. Это мягкая, но зачастую убийственная для окружающих эгоцентричность.

У таких людей зачастую слабо выражено духовное начало, они мало интересуются вещами возвышенными.

Медики вполне обоснованно полагают, что созависимость не только негативно сказывается на здоровье матери или отца наркомана, но и мешает успешному лечению последнего. Почему? Да потому, что служит своеобразным барьером между наркозависимым и окружающей реальностью. Больному вполне хватает общения с родителями, которые всячески приспосабливаются под его прихоти и потребности, их сопротивление легко сломить. В то же время навязчивая забота созависимых людей, наоборот, подталкивает к внутреннему протесту и способствует возвращению к наркотикам. Существует даже так называемый синдром родительской реакции на наркоманию. У матерей он проявляется в фобии утраты ребенка, постоянном чувстве вины и стыда, неуверенности в своих воспитательных способностях. У отцов — в эмоциональной и поведенческой неустойчивости, отвержении ребенка («Ты мне не сын!»), несогласии с воспитательными мерами жены и в то же время в собственной воспитательной неуверенности. Все это в конечном счете часто приводит к расстройству брачных отношений и разводу. Муж в подавляющем большинстве случаев остается в одиночестве — матери и ребенку всегда легче найти общий язык. Даже тогда, если сын или дочь понимают, что мать не права.

Как не стать созависимым в конкретном контексте: если ребенок болен наркоманией? Самое главное, как считают профессоры В.Кантур и Л.Романова из Научно-методического центра по профилактике наркомании Дальневосточного государственного университета, вы не должны зависеть от его поведения. Они рекомендуют придерживаться двух десятков правил, которые мы и излагаем.

1. Поймите, что Вы не в силах изменить отношение наркомана к наркотикам. Это он, а не Вы принимаете наркотики, это его выбор.
2. Переложите ответственность за поступки наркомана на него самого. Поймите, что наркоман сам несет ответственность за свою собственную жизнь.
3. Уберите из дома все ценные вещи и деньги, чтобы не бояться за их сохранность.
4. Забудьте о том, что уже продано и украдено, его не вернешь.
5. Не позволяйте манипулировать Вами, уважайте свои потребности.
6. Не позволяйте другим людям и ситуациям действовать не в Ваших, а в их личных интересах.
7. Требуйте от других соблюдения Ваших прав на уважительное отношение к себе.
8. Избегайте крайней усталости, отдыхайте и спите не менее 7-8 часов в сутки.
9. Решайте свои проблемы с другими членами семьи, разрешайте их по мере их появления.
10. Не жалейте себя, не считайте себя мучеником.
11. Не копите в себе раздражение.
12. Осознайте свою ответственность перед собой за свою жизнь.
13. Учитесь принимать помощь от других людей.
14. Учитесь бороться со стрессами.
15. Не застревайте в прошлом и не живите будущим. Живите здесь и сейчас.
16. Не пытайтесь насильно влиять на поведение наркомана, не пытайтесь создавать его жизнь.
17. Поверьте, что у наркомана, наряду с негативными, есть масса позитивных качеств. Развивайте эти качества.
18. Отделите себя и свою жизнь от жизни наркомана. Будьте независимы в своих правах, но и не ущемляйте прав наркомана.
19. Будьте постоянно готовы к тому, что наркоман примет решение начать новую жизнь, но не живите только ожиданиями.
20. Не живите ожиданиями того, что наркоман решит начать новую жизнь без наркотиков, а просто живите для себя, стараясь получить максимальное удовольствие от жизни.

Конечно, трудно сразу и одновременно следовать всем названным правилам, но нужно стараться идти по этому пути. В противном случае усугубляется и ваше положение, и положение наркозависимого.

Отдельное слово о наркоманах-супругах. Как правило, это молодые семьи, в зрелом возрасте семейные узы среди наркозависимых появляются редко. Если вдруг выясняется, что ваш сын или дочь, не употребляющие наркотик, связали свою жизнь с наркозависимым, единственный выход — сделать все для скорейшего развода. Не нужно питать каких-то иллюзий: в четырех из пяти случаев наркоманом станет и ваш ребенок. Если же и ваше чадо тоже пристрастилось к наркотикам, то, пока существует такой брак с «товарищем (подругой) по несчастью», шансы уйти из-под власти наркотика близки к нулю. Дело в том, что лечить супругов-наркоманов дело бесперспективное. Беда в том, что такие семейные узы — весьма крепки. Связывает мужа и жену отнюдь не любовь в привычном общечеловеческом понимании: их узы лучше всякой печати ЗАГСа укрепляет общий интерес к наркотику.

Глава 4 из книги
«В семье наркозависимый. Что делать?»,
Т.И.Братилова, О.П.Починюк
Ростов-на-Дону, Феникс, 2005